«Только через год он впервые ответил на вопрос: «Как дела». История патронатного воспитателя и ребенка-сироты
«Однажды знакомые Саши предложили ему какую-то странную схему с онлайн-казино. Они убедили его, что это безопасно и безвредно. Долго и где-то строго я объяснял, почему так делать нельзя» — вспоминает Сергей. Сергей был патронатным воспитателем Саши несколько лет. Сейчас Саша уже совершеннолетний, но они поддерживают отношения. Сергей рассказал их историю и то, как она изменила их обоих.
Знакомство: «Он думал, что я прихожу к нему для галочки, что он — моя работа»
С Сашей (имя изменено) мы познакомились четыре года назад: ему тогда было 14 лет. Наша первая встреча прошла достаточно нелепо. Вокруг бушевал ковид, и встречаться мы могли только на улице. И вот: зима, мороз, ветер, а мы ходим кругами вокруг детского дома. Уж не помню, сколько кругов мы тогда сделали, но познакомились, контакт установили.
Хорошо, что мы оба были подготовлены к этой встрече. Он знал про патронатное воспитание и был положительно настроен. А я прошел обучение в «Нити Дружбы», где мне рассказали про детей-сирот, их психологию, патронатное воспитание, посоветовали книги, которые я прочел. Благодаря этому к тому моменту переосмыслил многие вещи о детях-сиротах, и было легче. К слову, я понял, обучение и консультации нужны не только мне. Я видел, что меня тоже проверяют: выясняют мотивацию и то, готов ли я действительно давать что-то ребенку, а не собираюсь решать свои внутренние вопросы за счет него. Это тоже важно для безопасности детей.
На обучении и консультациях мне объяснили, что я должен приезжать к нему регулярно: лучше — дважды в неделю. Дети, которые живут в детском доме, за свою жизнь обычно повстречали много взрослых людей, и поэтому им нужно время, чтобы выделить одного взрослого из толпы других лиц. А еще они боятся привязываться, чтобы не раниться снова.
У нас так и получилось. Дружбой это нельзя было назвать еще долго. Только через год на вопрос «как дела» Саша впервые искренне поделился новостями и тем, что с ним происходит. А до этого всегда держался дружелюбно, но отстраненно. Возможно, контакт наладился бы быстрее, если бы я мог приглашать его домой. Но у меня не было достаточно поддержки от близких: жена сказала, что участвовать в этом не будет, но препятствовать нашим встречам тоже не станет. Потому мы встречались с Сашей на территории детского дома.
Я упорно приезжал минимум раз в неделю, чаще — дважды, даже если наши встречи были скучными. Не должно быть всегда весело: для эмоционального контакта важнее регулярность. Но в то же время я понял: само собой ничего не получится, просто приходить недостаточно — чтобы наше общение оживить, надо прикладывать силы. Я очень старался найти темы для разговора, которые интересны Саше, побольше узнать о нем и его жизни, его друзьях. Но мне кажется, он думал, что я прихожу к нему для галочки, что патронатное воспитание — это такая моя работа, которую я просто делаю.
Однажды вместо прогулки вокруг детского дома я предложил ему прокатиться на машине по городу. Эта поездка изменила что-то в нас обоих. Я уже забыл тот особый вид удовольствия, когда ты просто куда-то едешь — мне очень понравилось. И Саше было в радость покинуть стены детского дома, долго ехать, да и тема машин его интересовала. Он, мне кажется, наконец, понял, что я правда прихожу к нему ради него, а не из-за «галочки» или работы. После этого общение пошло иначе: живее, ярче, интереснее.
Общение в детском доме: «Пришлось срочно вспомнить логарифмы, чтобы ему объяснять тему перед контрольной»
А летом я купил дачу, и стал брать с собой Сашу туда. Там было много «мужской» работы, связанной со строительством, и Саша с интересом в нее включился. Да, сейчас не обязательно все знать: лезешь в интернет и находишь. Но все равно надо понимать, что искать и как это называется, так что хорошо бы хоть раз попробовать делать самому. Мы вместе построили небольшой каркасный домик из досок — хозяйственный блок, а в процессе Саша разобрался, как работать с разными инструментами и техникой. Было видно, что ему действительно хочется научиться.
И как-то постепенно мы стали ближе. При встречах я стал замечать, что он мне рад: это же видно сразу по улыбке. Он все чаще откладывал в сторону телефон, в который утыкался обычно, все более искренне делился со мной историями из своей жизни, переживаниями по поводу отношений с друзьями, с девочками. И я тоже рассказывал ему все, что знал: начиная от каких-то своих историй про отношения с людьми, заканчивая астрономией, которой я увлекаюсь. Но каких-то аховых ситуаций, где срочно была нужна моя помощь, не возникало. Только пару раз перед контрольными по математике приходилось срочно вспоминать, например, как работают логарифмы и ему объяснять тему. А так — мы просто общались, просто были друг у друга.
Когда пришло время поступать, мы стали много говорить о профориентации. Я не думаю, что кардинально повлиял на него в тот период — он и сам парень целеустремленный и умный. Но точно стал его «информатором»: от меня он узнавал, какие существуют профессии, чем эти люди занимаются, куда можно поступать и прочее. Я не давил: информацией делился, но все решения он принимал сам. Мне кажется, такой подход ему нравился: мы тогда очень много общались на эти темы, он внимательно меня слушал, живо включался в разговоры, задавал много вопросов.
В итоге он решил стать программистом. Я напомнил ему важное — что для поступления нужны знания в математике и соответствующий балл в аттестате. Хоть сиротам есть льготы, но с низким балом ему бы все равно не взяли — я это хорошо понимал, потому стал всячески мотивировать его на учебу. Он, конечно, где-то и ленился: помню, как воспитатели на мои вопросы про его подготовку рассказывали: «Как ни зайду, он все спит». Но все же минимальные требования к аттестату выполнил и цель свою достиг — поступил в колледж на программиста.
Общение во времена колледжа: «Знакомые предложили ему какую-то странную схему с онлайн-казино»
После выпуска из детского дома мы стали реже видеться. Ему очень нравилась свобода: в детском доме у него был полный контроль, а тут единственное требование — приходить в общежитие до 12 ночи. Он наслаждался новой жизнью, своей взрослостью и время на встречи со мной время находил нечасто.
Распорядился свободой он нормально: алкоголем и сигаретами не интересовался, бытовые вопросы решал, финансами распоряжался с умом. Обычно в этих моментах у детей-сирот возникают трудности, но Саша до 12 лет жил в семье, потому все нужные навыки у него были сформированы.
Пробовал, конечно, схитрить: однажды попросил меня написать заявление, что я его забираю с учебы, а он в это время планировал пойти гулять с друзьями. Я, конечно, отказался, объяснил ему, что так делать не буду и почему.
Единственное — он все время искал, как подзаработать. И однажды возникла ситуация, когда мне пришлось срочно включиться. Знакомые Саши предложили ему какую-то странную схему с онлайн-казино: нужно было вводить куда-то специальные коды и выводить деньги. Они убедили его, что это безопасно и безвредно. Саша заинтересовался: ему казалось, что ему, наконец, подвернулась хорошая возможность для заработка. Очень долго и где-то строго я объяснял, почему так делать нельзя и к чему это может привести. Пробовал говорить по-разному, внимательно следил, чтобы он действительно понял последствия. Важно было показать, где ответственность, где границы разрешенного, почему не стоит нарушать законы в этом направлении. Видно было, что ему это не нравилось: мол, опять нельзя! Но прислушался, и не стал этого делать.
Пять лет спустя: «Он ни разу не попросил у меня денег или какой-то подарок»
Теперь ему 19 лет, он нашел хорошую работу — монтирует видеоролики. Учебу он, к сожалению, бросил: на втором курсе решил, что программирование — не то, чем он хотел бы заниматься. Мне не сразу в этом признался. Но мне кажется, важно, что он себя нашел и продолжает развиваться в своем направлении. Видно, что Саша очень доволен своей работой, что его она по-настоящему вдохновляет и увлекает. А еще он гордится тем, что у него хорошая работа и он сам хорошо зарабатывает. Он уже совсем взрослый, самостоятельный.
Мы видимся с ним редко. Но периодически я ему звоню, куда-то ходим вместе. Он откликается. Мы никогда не говорили об этом, но похоже, наше общение все же принесло ему пользу, что-то он взял для себя. Во всяком случае, я очень на это надеюсь.
Как наше общение повлияло на меня? Я понял, что у меня неплохо получается находить общий язык с детьми, что я люблю детей. Убедился, что в отношения с детьми нужно вкладываться: сами по себе они не построятся. И иначе увидел детей-сирот.
Еще во время обучения в «Нити Дружбы» мне пришлось отбросить множество стереотипов, которые сидели в голове касательно этих детей. Но это было не все — во время общения с Сашей я удивлялся ни раз, и не два. Например, при первой встрече Саша рассказал, что в детском доме ему нравится. И было видно, что говорит искренне. Я тогда очень удивился, мне казалось, что такого просто быть не может! Но позже, когда я узнал его историю, понял: до детского дома он увидел тяжелую жизнь, и теперь ему, наконец, спокойно и безопасно.
А еще часто люди думают, что детям-сиротам от других все время что-то надо. Мол, они привыкли быть иждивенцами, их интересует только «дай-дай-дай» в материальном плане, как что-то «ухватить». Ни Саша, ни его друзья из детского дома, ничего подобного не проявляли. За все пять лет нашего общения, Саша ни разу не попросил у меня денег или какой-то подарок. Даже «купи мне мороженое» ни разу не прозвучало — я сам предлагал. Да, конечно, дети не против, если им что-то дадут. Да, многие из них не понимают, откуда берутся там деньги или откуда берутся какие-то вещи. Их действительно может беспокоить, где взять новый телефон. Но ровно это же можно сказать и про детей, которые растут в семьях.
Материальное обеспечение — это далеко не главная тема, которая интересует детей-сирот. Конечно, когда закрыты базовые потребности. Интересуют их обычные детские вопросы, которые в первую очередь связаны с общением. Как поступить в этой ситуации с другом? Как вести себя с девушками? Как общаться с мамой, которая хочет восстановить контакт? Я понял, что все дети-сироты — обычные дети. Просто со своими особенностями в жизни. Вот и все.
Спасибо, что дочитали до конца! «Нити Дружбы» работают исключительно благодаря поддержке неравнодушных людей. Если вы хотите помочь детям-сиротам найти своих патронатных воспитателей, поддержите нашу работу.